Президент Ассоциации «Станкоинструмент» принял участие в программе ОТР

21 марта 2022 года президент Ассоциации «Станкоинструмент» Самодуров Г. В. принял участие в программе Общественного Российского Телевидения «ОТРажение. Импортозамещение: станкостроение»

Стенограмма:

Виталий Млечин: Продолжаем программу ОТРажение. Разговоры о том, что необходимо импортозамещение во всех сферах, пошли с новой силой. По понятным причинам. И одна из ключевых сфер этого процесса — станкостроение. А вот с этим как раз в России не все просто, к сожалению.

Марианна Ожерельева: По статистике, несмотря на активные усилия по перевооружению промышленности отечественными станками, российская промышленность в последние годы массово модернизировала свои производства иностранным оборудованием.

Зависимость от иностранных комплектующих в некоторых сегментах отечественной промышленности достигает аж ста процентов.

Виталий Млечин: Да. То есть без этого вообще никак не обойтись. Насколько серьезная ситуация, насколько сложно будет ее изменить — давайте обсуждать. 5445 — короткий номер для ваших СМС-сообщений по-прежнему. Если вы хотите высказаться, задать вопрос, пожалуйста, присоединяйтесь к нам.

С нами на прямой связи Георгий Самодуров, президент Российской ассоциации «Станкоинструмент», заслуженный машиностроитель России, кандидат технических наук, член-корреспондент Российской инженерной академии. Георгий Васильевич, здравствуйте!

Георгий Самодуров: Добрый день!

Виталий Млечин: Георгий Васильевич, скажите, пожалуйста, насколько мы зависим от импортного оборудования? То есть вот в некоторых сферах по статистике, аж 100% зависимость. Много ли таких сфер? Насколько они критичны?

Георгий Самодуров: Вы знаете, чтобы ответить на ваш вопрос более подробно, нужно, конечно, немножко с цифрами проанализировать ситуацию, о которой вы только что сказали.

Вот если взять хронологию пяти-семи последних лет и проследить динамику импортной зависимости от металлообрабатывающего оборудования в России по всем сферам промышленного комплекса России, то, в общем-то, есть определенная положительная динамика.

Если еще семь лет назад зависимость импортная у нас находилась на уровне там 85−92%, то, судя по отчетным данным за 2021 год, я бы сказал с полной уверенностью, что импортную зависимость в целом по отрасли удалось сократить до уровня 70−72%, 75% по отдельным направлениям.

Поэтому да, безусловно, у нас есть секторы, где мы не поставляем оборудование, а приобретаем его по импорту. Есть секторы, в которых мы сегодня достаточно конкурентоспособны и очень даже неплохо выглядим.

Виталий Млечин: А, например, это что?

Георгий Самодуров: Если сказать о тяжелом и уникальном оборудовании, о прецизионных станках, т. е. то, что определяет технический и технологический потенциал любого предприятия, то здесь я скажу, что у нас вот на уровне, как я сказал, 70−75% импортная зависимость.

Но у нас есть сферы, где мы действительно слабо пока представлены. Это в первую очередь зубошлифовка, зубообработка, отдельные направления, связанные с электроэрозионными технологиями, с аддитивными технологиями. Вот в принципе так, отвечая на ваш вопрос прямо, я бы так ответил.

Марианна Ожерельева: Георгий Васильевич, одна из проблем, которую называют специалисты — это наше технологическое отставание от передовых мировых производителей. И вот почему как бы оно замещалось, да. Что все-таки в какой-то момент упустили это и нарастили за счет ввоза сюда той самой продукции.

А еще сами потребители продукции внутри говорили о том, что дорого было и дешевле было купить китайское либо бэушное из Европы, например, немецкое. Вот сейчас ситуация как-то поменялась за последние годы? Условно три-пять лет?

Мы видим, что там немецкого, китайского стало меньше, а свое это замещает. И с точки зрения технологии, что сделано? Потому что государство же приглядывалось уже давно, т. е. разные программы работали. Вот эта помощь она каким-то образом сыграла в плюс?

Георгий Самодуров: Если сказать о помощи, которую оказывали отрасли, то она начала поступать в конечном итоге только вот в 2011, в 2013 и в какой-то степени, 2015−2017 годах. То, что было до этого в конце 1990 годов, 1995−1998 год, была государственная стратегия защиты станкостроения. Потом до 2005 года была тоже федеральная целевая программа реформирования и развития станкоинструментальной отрасли.

К сожалению, на бумаге принимались решения, но финансирование не выделялось вообще. Поэтому вот последние годы, я бы сказал, так активно, начиная где-то с 2013, с 2015 года, начались приниматься меры государственной поддержки по станкоинструментальной отрасли, которой создавали условия для более динамичного развития отрасли, для повышения качества, конкурентоспособности, для организации выпуска определенных направлений комплектующих изделий.

Поэтому, конечно, мы, и я далек от мысли, конечно, мы во много вот за тот промежуток почти 20−25-летний, начиная с 1990 годов, мы серьезно растратили свои интеллектуальные силы, кадровый потенциал.

Я скажу так, вот опять к статистике возвращаясь к цифрам: в 1991—1992 году Россия занимала второе-третье место в мире по производству и потреблению металлообрабатывающего оборудования. К сожалению, в нулевых годах мы скатились до 17-го, 19-го места. Сегодня мы находимся на уровне 10-го, 12-го места по потреблению производства металлообрабатывающего оборудования.

Я скажу, что появляется вот опять, если взять хронологию, взять топ-10 предприятий за прошедший год, т. е. это те предприятия, которые имеют наибольшие показатели по прошедшему периоду. Так вот, среди этих топ-10 предприятий я абсолютно вам могу даже называть предприятия — это новые предприятия, которые появились у нас в течение 5−7 последних лет.

В том числе, благодаря мерам господдержки, которые начали реализовываться. Это очень серьезно, очень важно. Поэтому вот как бы ситуация она и не простая, и в то же время нельзя сказать, что в отрасли не идут преобразования. Идут преобразования, идет развитие…

Марианна Ожерельева: А технологическое развитие есть? Георгий Васильевич, в технологиях мы как-то улучшились за счет вот лекал зарубежных и т. д.

Георгий Самодуров: Говоря о технологии, у нас появились определенные инструменты, которые позволяют предприятиям сегодня дооснащать свои технологические возможности.
Даже могу сказать так: если взять только один инструмент — Фонд развития промышленности — у нас за последние 5−7 лет 12−15 предприятий по разным направлениям, воспользовавшись той поддержкой, которая идет из фонда развития промышленности на техническое перевооружение, смогли дооснастить свои технологические возможности.

А вот в такой сфере, как производство инструмента из твердого сплава, вот последние еще раз говорю, последние пять лет практически, ну, 6−7 крупных заводов, которые довели технологический уровень изготовления инструмента из твердого сплава до уровня, который не уступает сегодня зарубежным аналогам.

Почему мы говорим часто о твердосплавном инструменте? Потому что сегодня все современное металлообрабатывающее оборудование, станки с ЧПУ, обрабатывающие центры в своих технологиях изготовления продукции готовой, на 75−70% используются инструменты из твердого сплава. Поэтому это, в общем-то, такой ключевой фактор. И у нас сегодня есть определенная позитивная подвижка в этом направлении. Хотя я далек от мысли, что у нас все хорошо. Безусловно, у нас много проблем, много вопросов, много вещей, которые нас не радуют. Но я хочу быть объективным и цифрами, статистикой подтверждать свои слова.

Марианна Ожерельева: И мы хотим объективности. Все-таки драйвер здесь. Скажите честно, военный оборонно-промышленный комплекс или для гражданского, да, там сейчас тоже много чего делается? Кто все-таки развивает этот процесс сегодня?

Георгий Самодуров: Если говорить о двух-трех последних годах, то у нас основные потребители 70−75% всей продукции, которая выпускается отечественными предприятиями станкоинструментальной отрасли, потребляются предприятиями оборонно-промышленного комплекса. Это как бы основной наш потребитель сегодня.

Это потребитель, у которого есть финансовые возможности, есть различные программы, за счет которых он может приобретать оборудование. Поэтому вот если, отвечая на ваш вопрос, говорю, что 70−75% потребителей — это предприятия оборонно-промышленного комплекса.

В последние годы растет потребление и продукции со стороны гражданского машиностроения: энергетическое, транспортное машиностроение, предприятия сельхозмашиностроения, автомобилестроение тоже потихонечку увеличивают объемы потребления продукции.

Виталий Млечин: Пришло сообщение из Иркутской области: «Работаю на Иркутском авиационном заводе. Никакой положительной динамики по станкам нет. Все, что связано с МС-21, все делается на европейском и американском оборудовании. Теперь с обслуживанием данных станков будет полная катастрофа. Нашего ничего нет».
Скажите, пожалуйста, вот в этой связи, если действительно остановится импорт не только самих станков, но и запчастей к ним, как долго они смогут проработать? Вот те станки, которые уже стоят, как часто их нужно ремонтировать и модернизировать?

Георгий Самодуров: Опять все зависит от номенклатуры оборудования. Я скажу так: тяжелое, уникальное оборудование, прецизионное оборудование оно работает годы!
Оно работает не 3−5, 7−10 лет, а оно работает гораздо больший промежуток по времени. Более простое, универсальное оборудование, оно, конечно, работает в течение 3−5, 7-ми, может быть, лет в зависимости от его технологических направлений и режима эксплуатации.

Ведь есть же оборудование, которое эксплуатируется в режиме 24/7, а есть оборудование, которое работает в одну смену и не полную неделю. От этого, конечно, зависит и этот фактор.

Марианна Ожерельева: Но у нас износ или нет? Вот в ближайшие годы, предположим, вот блокада началась, да, не ввозят это действительно.

Все равно же есть некая отчетность и понимание, когда что закупили, и сколько лет оно будет работать до смены. Вот сейчас среднее по больнице, все-таки там, в следующем или через год мы почувствуем это или нет?

Георгий Самодуров: Если говорить о вот как бы ситуации средней температуры по больнице, то я не думаю, что в ближайшие год-два нас ждут какие-то серьезные катаклизмы с точки зрения неработающего оборудования. Потому что за весь предыдущий период, на протяжении 7−10 последних лет, все ключевые секторы и ключевые отрасли промышленности достаточно неплохо перевооружились, в том числе и отечественным оборудованием.

У каждого, особенно такого серьезного оборудования, есть нормативный срок эксплуатации. Он как бы состоит из примерно 7−10, 12 лет. Поэтому я не думаю, что на каких-то предприятиях могут быть. Да, могут быть какие-то отказы, могут быть какие-то поломки в результате работы оборудования. Но я не думаю, что это будет как бы так лавинообразно и будет вызывать определенные проблемы на отдельных предприятиях.

Марианна Ожерельева: Спасибо вам!

Виталий Млечин: Спасибо большое! Георгий Самодуров, президент Российской ассоциации «Станкоинструмент», заслуженный машиностроитель России, кандидат технических наук, член-корреспондент Российской инженерной академии.